Глава 12.
Вторая беременность была совсем другая. Я постоянно нервничала, слушала свое тело, сверялась с книгами. Какие-то очевидные вещи не укладывались в моей голове.
Глава 12.
Вторая беременность была совсем другая. Я постоянно нервничала, слушала свое тело, сверялась с книгами. Какие-то очевидные вещи не укладывались в моей голове. Например, то что матка находится внизу живота, а значит, живот растет снизу, а не от пупка вниз. И когда малыш растет, матка не может быть мягкой, как вата – там же человек внутри. Наблюдалась я тогда в «Здоровом поколении», и я была, наверное, их любимым клиентом: вечная тревога была хорошим способом меня «полечить». На самом деле, когда я беременна, мне кажется, что мой мозг выключен. Мое внимание 24 часа в сутки приковано к самой себе и своему телу. Это неправильно, я знаю. Но я же обещала рассказывать правду. И вот в 26 недель мне стало больно ходить. Я тормозила себя, говорила, что это бред. Но с каждой неделей становилось все хуже. В 32 я уже не ходила почти, а когда лежала пыталась не шевелиться и не дышать. В 33 недели я попала в ЦПСиР в руки к Курцеру М.А. Тогда впервые, после УЗИ, услышала диагноз «симфизит». На тот момент расхождение костей лонного сочленения было еще терпимым. В 35 недель вариантов не было – кесарево сечение. Это было абсолютное показание. Это был удар, которого я не ожидала. Я лежала, не двигаясь до 38 недель. Тогда было сделано КС. Уже тогда Марк Аркадьевич разрешил присутствие мужа (у моей головы, за ширмой) А Глафирку сразу приложили к груди (была эпидуральная анестезия). Через 12 часов я уже ходила и забрала дочь к себе. Боли сразу же прошли, и, к счастью, не возвращались в следующие беременности. Глаша родилась 2650 кг и 48 см, и так мы начали жить вчетвером. Кстати, в операционной врач спросил, как я себя чувствовала. Оказалось, раскрытие было 7 см, но я не заметила, ведь я ждала КС. Так что многое в родовой боли – от головы. Нас выписали на 5 день, и Марк Аркадьевич сказал: «Следующих родишь сама». «Каких следующих?» – с ужасом подумала я. Но профессор знал, о чем говорил. Степу и Дуню родила сама, но это уже другая история…
Вторая беременность была совсем другая. Я постоянно нервничала, слушала свое тело, сверялась с книгами. Какие-то очевидные вещи не укладывались в моей голове.
Глава 12.
Вторая беременность была совсем другая. Я постоянно нервничала, слушала свое тело, сверялась с книгами. Какие-то очевидные вещи не укладывались в моей голове. Например, то что матка находится внизу живота, а значит, живот растет снизу, а не от пупка вниз. И когда малыш растет, матка не может быть мягкой, как вата – там же человек внутри. Наблюдалась я тогда в «Здоровом поколении», и я была, наверное, их любимым клиентом: вечная тревога была хорошим способом меня «полечить». На самом деле, когда я беременна, мне кажется, что мой мозг выключен. Мое внимание 24 часа в сутки приковано к самой себе и своему телу. Это неправильно, я знаю. Но я же обещала рассказывать правду. И вот в 26 недель мне стало больно ходить. Я тормозила себя, говорила, что это бред. Но с каждой неделей становилось все хуже. В 32 я уже не ходила почти, а когда лежала пыталась не шевелиться и не дышать. В 33 недели я попала в ЦПСиР в руки к Курцеру М.А. Тогда впервые, после УЗИ, услышала диагноз «симфизит». На тот момент расхождение костей лонного сочленения было еще терпимым. В 35 недель вариантов не было – кесарево сечение. Это было абсолютное показание. Это был удар, которого я не ожидала. Я лежала, не двигаясь до 38 недель. Тогда было сделано КС. Уже тогда Марк Аркадьевич разрешил присутствие мужа (у моей головы, за ширмой) А Глафирку сразу приложили к груди (была эпидуральная анестезия). Через 12 часов я уже ходила и забрала дочь к себе. Боли сразу же прошли, и, к счастью, не возвращались в следующие беременности. Глаша родилась 2650 кг и 48 см, и так мы начали жить вчетвером. Кстати, в операционной врач спросил, как я себя чувствовала. Оказалось, раскрытие было 7 см, но я не заметила, ведь я ждала КС. Так что многое в родовой боли – от головы. Нас выписали на 5 день, и Марк Аркадьевич сказал: «Следующих родишь сама». «Каких следующих?» – с ужасом подумала я. Но профессор знал, о чем говорил. Степу и Дуню родила сама, но это уже другая история…