Глава 23.
Моя почта разрывается от сообщений с просьбой рассказать о моей борьбе с аэрофобией. В принципе, я писала уже об упражнениях для тех, кто не хочет к психологу.
Глава 23.
Моя почта разрывается от сообщений с просьбой рассказать о моей борьбе с аэрофобией. В принципе, я писала уже об упражнениях для тех, кто не хочет к психологу. Я пользуюсь ими и сама.
Расскажу свою историю, так как знаю, как вам важно видеть, что я обычный человек. Я люблю путешествовать. Если честно, то это чуть ли не единственный способ полноценного отдыха для меня. Но чем больше у меня было детей, тем сильнее в мою жизнь входил страх перед самолётами. Своей максимальной точки он достиг после рождения Степы. За неделю до перелёта перед сном начинался настоящий кошмар. Я не могла спать; мне чудилось, как самолёт упадёт, и все знакомые будут рыдать, находя в списках погибших мою фамилию. В день вылета я кидалась на всех, нервничала и была злая, как собака. Взлёт – я переставала дышать. И когда однажды я хотела отказаться от отпуска, то было решено идти к психологу. Мы работали с супервизором 4 сеанса. Результат был отличный. Но хватило его на год. После этого был курс «Летаем без страха».
И вот, что мы и имеем на сегодня.
самое главное – не прекращать летать. Как только делаешь большой перерыв, то сесть на борт почти невозможно;
никогда в мыслях не проживать полет, а, наоборот, концентрироваться на том, что будет после прилёта: что вы увидите, как отдохнёте; какие эмоции испытаете;
изучите физику и поймите, почему самолёты летают. Так вы не будете слушать звуки самолёта и дёргаться от каждого его движения;
мы летаем только регулярными рейсами и авиакомпаниями с понятным статусом. Рейтинги безопасности есть в сети. Это, конечно, не гарантия, но утешение.
турбулентность пугает. Наш вестибулярный аппарат нас обманывает и выдаёт ощущение падения. Я беру стакан воды и наблюдаю за ним. Часто вода не шевелится там совсем. Это успокаивает;
шанс попасть в катастрофу 1 на 11 млн; по другим данным – на 6 млн. Это даже меньше, чем возможность выиграть в лотерею;
мне помогает молитва и вера;
не смаковать новости об авиапросшествиях. Сейчас СМИ делают их очень личными, с большим количеством деталей. Мы начинаем принимать это близко к сердцу. Как личное горе;
поймите, зачем вы летаете. Я хочу показать детям мир, да и сама посмотреть.
Я не могу сказать, что я люблю самолёты. Я не могу сказать, что не возникает тревожных мыслей. Но я понимаю: или фобия меня, или я её. Так что таблетку персена, хорошо выспаться и в путь.
Моя почта разрывается от сообщений с просьбой рассказать о моей борьбе с аэрофобией. В принципе, я писала уже об упражнениях для тех, кто не хочет к психологу.
Глава 23.
Моя почта разрывается от сообщений с просьбой рассказать о моей борьбе с аэрофобией. В принципе, я писала уже об упражнениях для тех, кто не хочет к психологу. Я пользуюсь ими и сама.
Расскажу свою историю, так как знаю, как вам важно видеть, что я обычный человек. Я люблю путешествовать. Если честно, то это чуть ли не единственный способ полноценного отдыха для меня. Но чем больше у меня было детей, тем сильнее в мою жизнь входил страх перед самолётами. Своей максимальной точки он достиг после рождения Степы. За неделю до перелёта перед сном начинался настоящий кошмар. Я не могла спать; мне чудилось, как самолёт упадёт, и все знакомые будут рыдать, находя в списках погибших мою фамилию. В день вылета я кидалась на всех, нервничала и была злая, как собака. Взлёт – я переставала дышать. И когда однажды я хотела отказаться от отпуска, то было решено идти к психологу. Мы работали с супервизором 4 сеанса. Результат был отличный. Но хватило его на год. После этого был курс «Летаем без страха».
И вот, что мы и имеем на сегодня.
самое главное – не прекращать летать. Как только делаешь большой перерыв, то сесть на борт почти невозможно;
никогда в мыслях не проживать полет, а, наоборот, концентрироваться на том, что будет после прилёта: что вы увидите, как отдохнёте; какие эмоции испытаете;
изучите физику и поймите, почему самолёты летают. Так вы не будете слушать звуки самолёта и дёргаться от каждого его движения;
мы летаем только регулярными рейсами и авиакомпаниями с понятным статусом. Рейтинги безопасности есть в сети. Это, конечно, не гарантия, но утешение.
турбулентность пугает. Наш вестибулярный аппарат нас обманывает и выдаёт ощущение падения. Я беру стакан воды и наблюдаю за ним. Часто вода не шевелится там совсем. Это успокаивает;
шанс попасть в катастрофу 1 на 11 млн; по другим данным – на 6 млн. Это даже меньше, чем возможность выиграть в лотерею;
мне помогает молитва и вера;
не смаковать новости об авиапросшествиях. Сейчас СМИ делают их очень личными, с большим количеством деталей. Мы начинаем принимать это близко к сердцу. Как личное горе;
поймите, зачем вы летаете. Я хочу показать детям мир, да и сама посмотреть.
Я не могу сказать, что я люблю самолёты. Я не могу сказать, что не возникает тревожных мыслей. Но я понимаю: или фобия меня, или я её. Так что таблетку персена, хорошо выспаться и в путь.